Военная наука

ВОЕННАЯ НАУКА, занимается всестороннимъ изслѣдованіемъ войны. Она изучаетъ: 1) явленія въ жизни обществъ и 2) силы, средства и способы для веденія борьбы. Первая область изслѣдованій входитъ въ соціальную динамику, вторая — технически военная, теорія воен. искусства. В. наука, какъ одна изъ отраслей самой высшей и самой сложной области человѣч. знанія, соціологіи, подобно послѣдней, не можетъ претендовать на такое совершенство, какимъ отличаются науки о природѣ; соціальныя явленія знач-но сложнѣе явленій физич. характера, т. к., кромѣ вліянія внѣшней природы на человѣка и его общественность, надо принимать во вниманіе и психич. данныя. Соціологія не м. производить опыты; она принуждена пользоваться міровымъ опытомъ, занесеннымъ на страницы исторіи, и изученіемъ того, что совершается на нашихъ глазахъ. Т. обр., соціологія м. дѣлать выводы и провѣрять ихъ только посредствомъ примѣненія критико-историч. метода. Къ этому рѣшенію пришли какъ изслѣдователи положит. соціал. науки (Сенъ-Симонъ, Ог. Контъ, Милль, Фриманъ, Бэнъ, Вундтъ и др.), такъ и воен. мыслители (Фридрихъ Великій, Ллойдъ, Суворовъ, Наполеонъ и др.) и, какъ мы увидимъ, доказали полную зависимость воен. культуры отъ состоянія культуры дан. общества: исходя отъ разл. точекъ зрѣнія, мыслители эти пришли къ одному и тому же выводу, что и служитъ вѣрнѣйшимъ доказательствомъ того, что В. наука идетъ по вѣрн. пути и д. б. признана наукой въ самомъ строгомъ смыслѣ. Въ сочиненіяхъ древн. историковъ (Геродота, Ксенофонта, Полибія) уже встрѣчаются доказательства признанія ими В. науки. Фридрихъ Вел. сказалъ: "Война есть наука для людей выдающихся, искусство для посредственныхъ и ремесло для невѣждъ". Прекрасно очертилъ значеніе В. науки, какъ теоріи воен. искусства, Наполеонъ: "Всѣ великіе полководцы древности и тѣ, к-рые позже достойнымъ образомъ шли по ихъ слѣдамъ, творили великія дѣла только потому, что слѣдовали правиламъ и естеств. принципамъ искусства въ дѣлѣ комбинаціи, въ дѣлѣ строгаго соотвѣтствія средствъ къ ихъ дѣйствію и напряженія соотв-но мѣры затрудненій. Они потому только и имѣли успѣхъ, что примѣнялись къ нимъ. Они никогда не переставали изъ войны создавать истинную науку. И въ этомъ только они намъ д. служить великимъ примѣромъ, и, только подражая имъ, можно расчитывать къ нимъ приблизиться" (Mémoires S-te Hélène, 238). Въ друг. мѣстѣ онъ говоритъ: "Наступательныя войны ведутся подобно тому, какъ вели ихъ Александръ, Аннибалъ, Цезарь, Густавъ-Адольфъ, Тюреннь, пр. Евгеній и Фридрихъ... Читайте и перечитывайте кампаніи великихъ полководцевъ... и подражайте имъ". Т. обр., великій полководецъ признаетъ и науку войны и критико-истор. методъ изслѣдованія ея законовъ. Нѣк-рые изъ воен. писателей (маркизъ Сильва, Пюиссегюръ, Ллойдъ, Ксилландеръ, Виллизенъ, Лееръ и др.) признаютъ В. науку, наравнѣ съ прочими науками; другіе (Клаузевицъ, Жомини, Деккеръ, Вагнеръ, Леваль и др.) отрицаютъ положит. теорію въ воен. дѣлѣ; третьи совсѣмъ не занимались этимъ опредѣленіемъ, а строили свои теоретич. изслѣдованія, выдвигая преимущ-но значеніе того или другого воен. эл-та, почему ихъ труды вышли односторонними; къ этой категоріи писателей можно отнести: Бюлова, Ронья, эрц. Карла, Пьеррона и др. Это разнообразіе во взглядахъ на научныя теоріи воен. искусства происходило отъ разницы во взглядахъ на науч. теоріи вообще, но со времени всеобщаго признанія классификаціи наукъ, предложенной Огюстомъ Контомъ, все это разнообразіе во взглядахъ само собою падаетъ. Послѣдователь его идей, Вл. Соловьевъ, даетъ такое опредѣленіе: "Наукою въ широкомъ смыслѣ принято понимать совокупность всякихъ свѣдѣній, подвергнутыхъ нѣк-рой умств. провѣркѣ или отчету и приведенныхъ въ извѣстный систематическій порядокъ, начиная отъ теологіи, метафизики, чистой математики и кончая геральдикой, нумизматикой, ученіемъ о копытѣ кав. лошадей. Въ болѣе тѣсн. смыслѣ изъ области науки исключаются, съ одной стороны, всѣ чисто фактич. и технич. свѣдѣнія и указанія, а съ другой, — всѣ чисто умозрит. построенія, и она опредѣляется какъ объективно-достовѣрное и систематическое знаніе о дѣйствительныхъ явленіяхъ со стороны ихъ закономѣрности или неизмѣннаго порядка. Существенные признаки науки сводятся къ двумъ условіямъ: наибольшая провѣренность или доказательность со стороны содержанія и наиб. систематичность со стороны формы. Оба эти условія ставятъ науку въ неизбѣжную связь съ философіей, какъ такою областью, въ к-рой оконч-но провѣряются понятія и принципы, безотчетно предполагаемые разл. науками, и сводятся къ всеобъемлющему единству всѣ частн. обобщенія различныхъ наукъ". По закону, подмѣченному О. Контомъ, всякая наука проходитъ три фазиса развитія: 1) описательный — первоначальный, когда только описываются явленія, безъ попытокъ ихъ объясненія; 2) теоретическій, когда, при достаточномъ накопленіи фактовъ, является возможность прибѣгнуть къ классификаціи и частн. обобщеніямъ, и 3) прикладной, когда наука вступаетъ въ высшую степень своего развитія, открывши законы послѣдовательности явленій, по к-рымъ можно предсказывать явленія впередъ. Это состояніе науки отвѣчаетъ періоду положительнаго знанія изучаемаго ею предмета. Чтобы достичь этого періода, всякая наука обык-но начинаетъ съ изученія практич. стороны данныхъ вопросовъ, т.-е. переживаетъ періодъ искусства и впослѣдствіи уже, послѣ долгаго опыта, приходитъ къ выводамъ общихъ идей, ложащихся въ основу этого искусства. "Вышедши изъ искусства, наука и оканчиваетъ искусствомъ; но то было слѣпымъ, эмпирическимъ, безсознательнымъ, — это является зрячимъ, раціональнымъ, сознающимъ себя. Начало — эмпирическое искусство, конецъ — раціональное". (Стронинъ). Изъ этихъ основныхъ взглядовъ на науку вообще становится понятнымъ, что отрицатели В. науки исходили въ своихъ выводахъ изъ другихъ положеній; они требовали отъ нея математич. точности въ выводахъ, что для нашего времени въ области соціальныхъ наукъ является требованіемъ невозможнымъ. Жомини говоритъ, что война есть искусство, а не наука. Если бы спросили знаменитаго ученаго: какое искусство есть война, — раціональное или безсознательное, — навѣрное получили бы отвѣтъ, что, конечно, война есть искусство раціональное. Раціональное же искусство есть наука, какъ это и понималъ Фридрихъ Вел., говоря, что "война есть наука для людей выдающихся, искусство для посредственныхъ и ремесло для невѣждъ". Клаузевицъ пришелъ къ выводу, что положит. теорія войны невозможна, что война есть ни искусство, ни наука, а нѣчто среднее. Если признать, что искусство есть только продуктъ вдохновенія и что наука д. отличаться математич. точностью, какъ думалъ Клаузевицъ, то ясно, что, съ его точки зрѣнія, слѣдовало бы опредѣлить войну, какъ раціональное искусство. Достаточно уяснить себѣ сущность опредѣленія В. науки этими двумя крупнѣйшими воен. писателями, чтобы убѣдиться въ томъ, что отрицаніе В. науки есть не болѣе, какъ недоразумѣніе. Изучая войну, какъ явленіе въ жизни обществъ, пришли къ открытію закона эволюціи; изучая же технич. сторону ея веденія, установили основные принципы воен. искусства, правила, нормы, типы и т. п. Законъ эволюціи. Въ исторіи развитія воен. искусства наблюдается то же самое, что и при развитіи культуры и цивилизаціи, т.-е. воен. искусство прогрессируетъ скачками, переживая по временамъ эпохи паденія, при чемъ въ періодѣ дѣтства народовъ оно представляется въ довольно примитив. формахъ, достигаетъ высшаго блеска въ періодъ процвѣтанія гос-твъ, высок. состоянія культуры и цивилизаціи и постепенно вырождается не только по формамъ, но даже и идейно, въ періоды одряхлѣнія, упадка жизни народовъ. Этотъ законъ эволюціи проходитъ черезъ всю исторію человѣчества и настолько достовѣренъ, что по состоянію воен. искусства данной эпохи м. судить о степени развитія въ то время культуры и цивилизаціи и обратно. Эволюція эта обрисовываетъ удивит. послѣдовательность въ ходѣ прогресса, какъ бы стремленіе выполнить извѣстную логическую необходимость. Она наблюдается въ исторіи войскъ, оружія, тактики, стратегіи, политики, въ цѣляхъ и средствахъ веденія войны. Исторія повторяется — вотъ сущность вывода изъ закона эволюціи. Открытіе эволюціи въ развитіи воен. искусства есть уже несомнѣнный признакъ того, что В. наука, какъ отдѣлъ динамич. соціологіи, существуетъ. По закону эволюціи многія явленія войны можно предсказывать впередъ, что опредѣляетъ высокое состояніе науки въ этой области. 1) Исторія войскъ показываетъ, что въ древности, при несовершенствѣ метат. оружія, прогрессъ высшаго искусства д. б. выразиться въ учрежденіи конницы, какъ высшаго представителя удара холоднымъ оружіемъ. Сперва появилась легкая, естественная конница, потомъ тяжелая, а затѣмъ тяжелѣйшая — военныя колесницы. Александръ Макед., Аннибалъ, Сципіонъ выигрываютъ сраженіе гл. обр. ударомъ конницы, въ рядахъ к-рой служили лучшіе эл-ты арміи. Это б. аристократич. войско. Съ развитіемъ метат., особенно, огнестрѣл. оружія начинается постепенное паденіе конницы, к-рое даже переходитъ въ отживаніе съ тѣхъ поръ, когда начала намѣчаться возм-сть одержанія побѣды безъ непосредств. столкновенія съ прот-комъ. На мѣсто конницы, какъ глав. родъ войскъ на поляхъ сраженій, выступаетъ пѣхота, сначала тяжелая, а со времени Густ.-Адольфа, легкая. Въ наст. время легк. пѣхота является гл. силою на поляхъ сраженій, глав. составною частью арміи. Артиллерія появляется послѣ всѣхъ, и значеніе ея долгое время оспаривалось конницей и пѣхотой, т. к. она б. малоподвижна. Но со времени Густ.-Адольфа и Петра В., изобрѣтшаго кон. арт-рію, съ развитіемъ техники, она съ каждымъ днемъ пріобрѣтаетъ все большее значеніе. Замѣчается аристократизмъ родовъ войскъ; вначалѣ вся аристократія служила въ конницѣ; со временъ имп. Максимиліана I, объявившаго себя первымъ нѣм. пѣхотинцемъ, соціал. значеніе пѣхоты б. установлено, но все-таки служба въ конницѣ признается традиціонно болѣе аристократическою; арт-рія пока еще приживается и поэтому пока менѣе аристократична. Выводъ таковъ: чѣмъ древнѣе родъ войскъ, тѣмъ онъ почетнѣе, а чѣмъ новѣе, тѣмъ менѣе чести. Проходитъ значеніе военное, а соціальное все еще держится, вслѣдствіе привычнаго предразсудка. И наоборотъ, приходитъ значеніе военное, а соціальное еще не завоевывается. 2) Исторія оружія. Рукопаш. и метат. оружіе существовали издревле и конкурировали другъ съ другомъ; сначала брало верхъ холод. оружіе, какъ у конницы, такъ и въ пѣхотѣ; съ изобрѣтеніемъ же огнестр-го началась серьезная борьба метат. оружія съ рукопашнымъ. Въ ружьѣ со штыкомъ оба тысячелѣт. соперника нашли, наконецъ, равновѣсіе, и опредѣлили соврем. намъ эпоху, какъ эпоху рукопашно-метательнаго оружія. Чтобы не потерять своего боев. значенія, и конница д. б. принять его, какъ необходимое дополнит. вооруженіе всадника. Фактическое перемѣщеніе прежнихъ пропорцій того и другого оружія отразилось въ концѣ XVIII ст. и въ теоріи, гдѣ оно породило двѣ партіи: одну за отживающее начало, за хол. оружіе, а другую — за выживающеее, за огнестрѣльное. Въ наст. время метател. оружіе постепенно вытѣсняетъ рукопашное, оставляя ему все меньше и меньше случаевъ примѣненія въ бою. Гл. представительница метат. оружія — артиллерія, несмотря на серьезныя боев. достоинства, еще приживается. Полный ея блескъ, полное выживаніе возможно при высокомъ развитіи техники и вообще культуры, въ исторіи будущаго. Завоеваніе воздуха съ развитіемъ аэронавтики обѣщаетъ возможность бросанія сверху сильно взрывч. снарядовъ и слѣд-но превращеніе арт-ріи изъ тяжелѣйшей въ легчайшую. 3) Исторія боя. Развитіе оружія отразилось на характерѣ, продолжительности и степени кровопролитности боя. Древность, при широкомъ примѣненіи рукопаш. оружія, характеризуется боемъ ближнимъ, непосред-нымъ, кратковременнымъ (не болѣе одного дня) и кровопролитнымъ. Наше время примѣняетъ бой на разстояніи, но иногда сближающійся или грозящій сближеніемъ; бои сдѣлались продолжительными, длящимися по нѣск. дней (Лейпцигъ, 1813 г., Ляоянъ, Шахе, Мукденъ) и менѣе кровопролитными (относя потери къ единицѣ времени). Будущему остается осуществить бой дальній, всегда посредственный, тягучій и еще менѣе кровопролитный. Совершенство и число будущ. боев. машинъ, искусно управляемыхъ, будетъ гл. факторомъ въ рѣшеніи исхода борьбы. 4) Тактика боя развивалась послѣдовательнымъ перенесеніемъ боя съ фронта, сперва на фланги, а потомъ и въ тылъ. Началась съ простѣйшаго — фронтал. боя, к-рый не сразу получилъ полное развитіе, но, постепенно совершенствуя формы боев. порядка, переходя отъ сплошной фаланги къ прерывчатому порядку и уступ. формѣ, затѣмъ къ усвоенію идеи общаго резерва и, наконецъ, къ примѣненію въ бою принципа соср-ченія силъ на рѣшит. пунктѣ въ рѣшит. минуту (принципа частной побѣды). Все это было достояніемъ исторіи грековъ и римлянъ, сказавшихъ послѣднее слово во фронтал. боѣ. Дальнѣйшее усовершенствованіе боя выразилось въ перенесеніи его на фланги; это потребовало маневрированія на полѣ сраженія (Фридрихъ Вел.). Оставалось вывести армію для атаки прот-ка съ тыла, — эту задачу рѣшилъ Наполеонъ, перенеся маневръ съ поля сраженія на театръ войны (Бассано 1796 г., Маренго 1800 г., Ульмъ 1805 г.). 5) Употребленіе силы на театрѣ войны (стратегія) всегда было аналогично съ тактикой: когда тактика практиковала исключ-но фронтал. ударъ, арміи и направлялись для этого удара къ полю сраженія, имѣя все при себѣ; ни о какихъ маневрахъ тутъ не м. б. и рѣчи; когда появился тылъ съ подвозами запасовъ къ войскамъ, появились маневры. При увлеченіи тактики огнемъ, выразившемся въ построеніи войскъ въ тонкихъ линіяхъ, и стратегія приняла тоже тонкую форму — кордонная стратегія. Революц. эпоха ввела формы глубокой тактики и большую подвижность войскъ; появилась маневренная стратегія Наполеона, тоже глубокая, съ стратегическими резервами на театрѣ войны. Стратегія будущаго д. считаться съ развитіемъ арт-ріи и инж. искусства и сдѣлаться пунктирною, т. к., не овладѣвъ важнѣйшими узлами путей, невозможно маневрировать значит. массами войскъ. 6) Исторія войны — побѣднаго права тоже прогрессируетъ. Патріархальная побѣда была истребленіемъ, аристократическая — завоеваніемъ и покореніемъ; тимократическая — присоединеніемъ; будущее не м. обѣщать ничего больше, кромѣ соглашенія и договора побѣжденнаго съ побѣдителемъ. 7) Эволюція средствъ борьбы. Первоначально все зависѣло отъ тактич. побѣды на полѣ сраженія, и значеніе искуснаго управленія было гораздо меньше, чѣмъ въ то время, когда арміи начали маневрировать. Съ увеличеніемъ же массъ благополучное веденіе войны требуетъ самой тщательной подготовки силъ и средствъ и искуснаго ими пользованія. Наконецъ, политич. комбинаціи будутъ оказывать самое рѣшит. вліяніе на возм-сть войны и способы ея веденія. Т. обр., центръ тяжести войны постепенно перемѣщается изъ области тактики въ стратегію, а затѣмъ съ театра войны на театръ дипломатіи. 8) Законы побѣды. Древнѣйшія побѣды имѣли основаніемъ превосходство числа и тѣлесныхъ силъ. Но воен. искусство постепенно стремится разл. средствами парализовать физич. силу и энергію, оно ищетъ побѣды вопреки принципу численности (принципъ частной побѣды) и вопреки закону качества и энергіи (метател. оружіе, арт-рія); оно направляется къ новому основанію побѣды, — закону культурности, сперва экономической, а потомъ политической. Всѣ эти выводы относ-но направленія прогресса въ разл. областяхъ, касающихся войны, извлеченные изъ прошлаго, имѣютъ большую практич. цѣнность, намѣчая пути къ рѣшенію важнѣйшихъ соврем. вопросовъ воен. дѣла. Что же даетъ намъ В. наука, какъ теорія воен. искусства? Отрицать возм-сть существованія теоріи всякаго искусства (музыки, живописи, архитектуры, поэзіи и т. д.) невозможно. Каждая область человѣч. творчества проходитъ фазисъ безсознат. искусства и въ концѣ приходитъ къ искусству раціональному, имѣющему достаточно обоснованную науку (принципы, правила, формы, нормы и т. п.). Великіе мастера воен. дѣла такъ и смотрѣли на войну и въ ихъ изреченіяхъ и оставленныхъ образцахъ творчества мы находимъ матеріалы для построенія раціонал. теоріи искусства веденія войны. Отысканіе этой теоріи составляетъ задачу высшей В. науки — стратегіи или науки полководца (тактика театра воен. дѣйствій). Этотъ отдѣлъ является синтезомъ выводовъ вспомогат. (конкретныхъ) отдѣловъ теоріи воен. искусства; въ немъ они находятъ свое обобщеніе. Въ виду сложности воен. дѣла, изученіе его распадается по необходимости на цѣлый рядъ спеціал. изслѣд-ній, составляющихъ задачу второстепен. (конкретныхъ) В. наукъ. Сюда относятся: военная адм-страція, тактика, арт-рія, форт-ція, воен. топографія, воен. статистика, воен. политика, воен. исторія, исторія воен. искусства, воен. психологія и др.; и всѣ эти науки стремятся, конечно, къ возможнымъ обобщеніямъ въ своей области. Окончат. же сводка всѣхъ этихъ обобщеній производится въ стратегіи, стремящейся выработать раціонал. теорію искусства веденія войны. Воен. искусство выражается въ умѣніи пользоваться разл. силами и средствами (духовными и матеріальными) для достиженія побѣды на войнѣ. Оно имѣетъ свои основы, принципы, выражающіе сущность творчества въ его области и имѣющіе больш. науч. значеніе. Они, какъ маяки для мореплавателей, указываютъ тѣ направленія, въ к-рыхъ вѣрнѣе всего можно расчитывать достичь успѣха, но самаго успѣха еще не опредѣляютъ, т. к. при примѣненіи принципа необходимо считаться съ условіями обстановки. Задача теоріи воен. искусства и состоитъ въ томъ, чтобы прочно установить основные его принципы, изучить важнѣйшіе элементы обстановки и указать, какъ подъ вліяніемъ обстановки примѣняются принципы на войнѣ. Многіе говорили. о воен. искусствѣ, но почти никто не обладалъ такою способностью формулировать идеи, какъ Наполеонъ, этотъ величайшій военный геній. Онъ сказалъ, что "принципы воен. искусства блестятъ въ исторіи, какъ солнце на горизонтѣ; тѣмъ хуже для слѣпцовъ, неспособныхъ ихъ видѣть". Затѣмъ онъ выдвигалъ на первый планъ значеніе побѣды, какъ результатъ превосходства силъ, подчеркивалъ значеніе духовнаго элемента на войнѣ, значеніе случайностей и принципа внезапности. Эти четыре принципа и слѣдуетъ считать основными въ теоріи воен. искусства. Важнѣйшій изъ нихъ, основной — принципъ превосходства силъ. Это — основа побѣды. "Чтобы побѣдить, необходимо быть сильнѣе прот-ка въ данномъ пунктѣ и въ данный моментъ. Вотъ все". — сказалъ Наполеонъ. Въ этомъ пунктѣ и кроется тайна побѣды, т. наз. — принципъ частной побѣды, состоявшій въ томъ, что для побѣды нѣтъ необходимости быть превосходнымъ вездѣ, а вполнѣ достаточно заручиться этимъ превосходствомъ на рѣшит. пунктѣ, въ рѣшит. моментъ. Это уже, конечно, задача искусства, воен. генія. Клаузевицъ объясняетъ способы достиженія частной побѣды посредствомъ превосход. силъ въ слѣд. словахъ: "Факты соср-ченія превосход. силъ на рѣшит. пунктѣ и искусное употребленіе ихъ основаны чаще всего на вѣрной оцѣнкѣ самихъ пунктовъ, на должномъ съ мѣста направленіи силъ, на рѣшимости, пренебрегающей маловажнымъ въ пользу важнѣйшаго..., наконецъ, вообще, на той возвышенной дѣятельности, к-рую великія души развиваютъ въ минуту грозной опасности". Однимъ словомъ, то, что выражалъ Суворовъ словами: "глазомѣръ, быстрота и натискъ". Ясное пониманіе обстановки, смѣлость рѣшенія, искусный расчетъ времени и пространства, экономія силъ, т.-е. искусная ихъ группировка въ зав-сти отъ важности пунктовъ и т. п., давали средства велик. мастерамъ внезапно создавать превосходство силъ въ дан. пунктѣ и въ дан. моментъ, чѣмъ и достигали побѣды надъ прот-комъ, хотя и сильнѣйшимъ, но менѣе энергичнымъ, дѣятельнымъ или способнымъ. Превосходство морал. данныхъ надъ матеріальными устанавливается образной формулой Наполеона: "Во всякомъ воен. предпріятіи успѣхъ на три четверти зависитъ отъ данныхъ моральн. порядка и только на одну четверть отъ матеріал. силъ". Глав. нравств. данныя, учитываемыя въ воен. явленіяхъ: талантъ полководца, воинская доблесть арміи и духъ народа. "На войнѣ случайности повелѣваютъ", — сказалъ Наполеонъ. Случайности проявляются во всѣхъ явленіяхъ войны, и въ области духовныхъ, и въ области матеріал. данныхъ. Воен. искусство ставитъ своею задачею дать средства для предупрежденія и парированія случайностей; такъ, служба развѣдыванія, сторожевая, внутренняя и внѣшняя между частями, резервы и т. п. средства низводятъ долю случайностей до минимума, но уничтожить ихъ не могутъ. "Военное предпріятіе можно считать хорошо соображеннымъ, если двѣ трети отнесены на долю расчета и одна треть на долю случайностей", — сказалъ Наполеонъ. Смѣлость, энергія, захватъ иниціативы парализуютъ въ значит. степени элементъ случайностей и создаютъ благопріят. обстановку. Суворовъ и рекомендовалъ повелѣвать счастьемъ, слѣдуя примѣрамъ велик. полк-цевъ. Внезапность есть принципъ, производный отъ двухъ предшествующихъ, т.-е. моральныхъ данныхъ и случайностей, но, въ виду необыкнов. значенія внезапности на войнѣ, приходится и его выдвинуть какъ самостоят. принципъ, а кромѣ того, онъ есть моральный агентъ по своему вліянію на непр-ля. Гдѣ онъ вполнѣ удался, тамъ является полная безурядица и потеря мужества со стороны прот-ка, а насколько это способствуетъ успѣху доказывается массою примѣровъ изъ опыта войны. "Кто удивилъ — тотъ побѣдилъ", — говорилъ Суворовъ. Внезапность на войнѣ можетъ выражаться въ трехъ формахъ: внезапность идей, напр.: удивительные походы Александра Макед., Аннибала, Густ.-Адольфа, переходъ Наполеона съ рез. арміей черезъ Альпы въ 1800 г.; внезапность техники, напр.: прус. игольч. ружье въ 1866 г. или же прус. воен. система въ 1870 г.; внезапность дѣйствій, зависящая отъ скрытности и быстроты. Изъ разсмотрѣнія четырехъ принциповъ воен. искусства видно, что основной и важнѣйшій — превосходство силъ на рѣшит. пунктѣ въ рѣшит. моментъ, к-рому обязаны своими успѣхами всѣ великіе полк-цы. Отыскиваніемъ основн. идей воен. искусства занимались многіе воен. мыслители, начиная съ Ксенофонта и до нашихъ дней, когда изъ изученія войнъ Наполеона и Мольтке соврем. франц. ученый Фошъ ("Des principes de la guerre", Paris, 1903) въ сущности пришелъ къ той же формулѣ Суворова — "глазомѣръ, быстрота и натискъ" — и призналъ слѣд. основные принципы воен. искусства: 1) подготовка, 2) масса, 3) стремительность (слова "глазомѣръ" и "натискъ" замѣнены словами "подготовка" и "масса"). Формула Суворова обнимаетъ собой все воен. искусство по идеѣ и въ приложеніи. Установивъ основные принципы, теорія не довела бы дѣла до конца, т. к. принципы до крайности просты и доступны самому огранич. пониманію, но въ практикѣ войны мало знать принципы, надо умѣть ихъ примѣнять. Это умѣнье вырабатывается практикой и основывается тоже на знаніи свойствъ важнѣйшихъ условій обстановки: условія силы, мѣстнаго элемента, времени и воли прот-ка. Каждое изъ этихъ условій, при ближайшемъ разсмотрѣніи, часто имѣетъ вполнѣ реальное выраженіе и м. б. учитываемо, низводя до возможн. минимума эл-тъ риска и случайности. Они опредѣляютъ именно ту обстановку, въ к-рой приходится въ данный моментъ проводить въ жизнь вѣчные, неизмѣнные по своей сущности, основн. принципы воен. искусства. Кто хочетъ работать съ успѣхомъ, д. постоянно изучать и слѣдить за измѣненіемъ матеріал. данныхъ обстановки, к-рыя, при соврем. быстромъ развитіи техники, измѣняются чуть ли не каждый день Понять воен. значеніе каждаго нов. технич. изобрѣтенія, правильно опредѣлить значеніе извѣст. воен. элемента, — задача нелегкая, но наука и здѣсь помогаетъ, намѣчая тѣ вопросы, к-рыхъ значеніе выяснилось на войнѣ. Т. напр., при изученіи элемента силы необходимо обращать вниманіе на числ-сть и орг-цію арміи, нравств. качества солдатъ и ихъ нач-ковъ, искусство высш. командованія, обученіе и вооруженіе войскъ. Слѣд., одно число не есть еще выраженіе дѣйствит. силы арміи. Мѣстный элементъ, вліяющій на оріентировку, ск-сть движенія войскъ и употребленіе оружія въ бою, имѣетъ много разновидностей (сообщенія, позиціи, крѣпости), свойства и значеніе к-рыхъ изучаются съ большою точностью. Элементъ времени, столь цѣнный на войнѣ ("Деньги дороги, жизнь человѣческая еще дороже, а время дороже всего", — сказалъ Суворовъ), опредѣляется подвижностью войскъ и продолжительностью боев. столкновеній. Воля противника опредѣляется его характеромъ и подготовкою. Она м. б. изучаема и по способу веденія войны прот-комъ въ прошломъ, по литературнымъ типамъ, по идеямъ, высказываемымъ въ воен. лит-рѣ, уставахъ, инструкціяхъ и т. п. Зная основные принципы воен. искусства, изучивъ условія соврем. обстановки, человѣкъ ясной мысли, обладающій воен. талантомъ м. принимать правильныя рѣшенія съ надеждою на успѣхъ. Теорія и тутъ идетъ на помощь, стараясь выработать среднія рѣшенія, отвѣчающія наибол. количеству обстановокъ на войнѣ при соврем. технич. условіяхъ, и, т. обр., появляются: правила, типы, нормы и т. п. Съ этими выводами теоріи слѣдуетъ обращаться осторожно; они не могутъ дать рѣшенія на всѣ случаи и, слѣд., при извѣстной обстановкѣ, м. оказаться совершенно непримѣнимыми; но пользы отъ изученія ихъ отрицать невозможно, т. к. оно вызываетъ работу мысли у изучающаго воен. дѣло. (Литературу см. Война).