Местничество

МѢСТНИЧЕСТВО въ Моск. гос-твѣ, было, во-1-хъ, правомъ служил. людей при назначеніи ихъ на совмѣст. службу претендовать на занятіе мѣста, соотв-щаго ихъ личн. служебн. части или таковой же части его родств-ковъ, что опредѣлялось всѣми предшествующими ихъ службами, степенью ихъ отдаленія отъ ихъ служившихъ родичей и правительств. рѣшеніями мѣстнич. споровъ; во-2-хъ, оно было правомъ этихъ лицъ, а въ нѣк-рыхъ случаяхъ и ихъ родств-ковъ, возбудить споръ, если эта претензія не будетъ удовлетворена. Совокупность служебн. и обществ. правъ служил. человѣка въ Моск. гос-твѣ составляла его "честь" въ спеціал. смыслѣ слова и была наслѣдственной. Существенною особенностью моск. служеб. старш-ва являлся особый критерій, основанный не на болѣе ран. пожалованіи въ чинъ или зависящій отъ высоты долж-ти, а обуславливаемый "отечествомъ". "Отеч-во" или отеческая честь являлось весьма своеобраз-мъ и довольно сложн. понятіемъ. Оно слагалось и изъ генеалог. элементовъ, и элементовъ служебныхъ и характеризовалось принципомъ относ-ности при взаимн. счетахъ служил. людей. У наслѣдованную отеч. честь было необходимо постоянно поддерживать разрядн. службами, чтобы "долгимъ небытіемъ въ разрядахъ не привести свой родъ въ закоснѣнье". "Отеч-во" указывало отношеніе служил. лица и къ его родичамъ и къ чужеродцамъ, что порождало и счетъ имъ двоякій; простой — по родословцу или "лѣствицею", и двойной — по родословцу и по разрядамъ вмѣстѣ. По обычаю, родословною "лѣствицею" считались поколѣніями. Сложн. счетъ относился къ чужеродцамъ и опредѣлялся, какъ предшествующими службами самыхъ служил. лицъ, такъ и ихъ служебн. "отеч-вомъ", въ к-ромъ принималась за основаніе служба родств-ковъ по восход. линіи, какъ прямыхъ, такъ и боковыхъ. Обык-но спорившіе отыскивали "случай" прежн. лѣтъ, гдѣ предки ихъ служили вмѣстѣ, и каждый велъ по родословцу счетъ "лѣствицею" отъ себя до нихъ. Эти счеты "отеч-вомъ" и носили въ Моск. гос-твѣ названіе М., выливавшагося въ извѣстн. служебно-родовой распорядокъ, опутавшій лицъ служил. сословія сѣтью сложнѣйш. отношеній и немало препятствовавшій развитію воен. дѣла въ Моск. Руси. Въ разряды Моск. гос-тва XVI в. по старшинству сперва вносился Больш. полкъ, за нимъ — полкъ прав. руки, потомъ передовой и сторожевой и, наконецъ, п. лѣв. руки. Во главѣ кажд. п-ка стояло отъ 1 до 3 или даже 4 воеводъ, носившихъ названіе первой, второй и т. д. большого, правой руки, передового или другого какого-либо п-ка. Передов. и сторожев. пп. признавались за равные. Сообразно этому старш-во воеводъ по полкамъ шло въ томъ же порядкѣ полковъ: сперва первые воеводы, потомъ вторые, третьи. Т. обр., 1-й воевода прав. руки имѣлъ больше себя только 1-го воеводу больш. п. и притомъ однимъ мѣстомъ, а меньше его были 1-е воеводы передов. и сторожев. пп. однимъ мѣстомъ, первый лѣвой руки — двумя, а 2-ые воеводы: большого полка — тремя, правой руки — четырьмя и т. д. Пагубн. вліяніе мѣстнич. счетовъ, при всей мелочности и сложности обычнаго распорядка старш-ва воеводъ по полкамъ, особенно остро отозвалось въ казанск. походахъ Іоанна IV, что и побудило его издать уложеніе о мѣстахъ для воеводъ, дворянъ и дѣтей боярскихъ 1550 г. Первый воевода больш. п. б. поставленъ имъ выше всѣхъ друг. воеводъ. Что касается 2-го воеводы больш. п-ка, то указъ въ одной своей редакціи не устанавливаетъ равенства его съ 1-мъ воеводой прав. руки, а только воспрещаетъ имъ счетъ между собою, другая же редакція содержитъ запретъ М. между нимъ и всякимъ 1-мъ и 2-мъ воеводою кажд. полка. Первые воеводы прав. руки, передов. и сторожев. пп. признавались равными другъ другу; 1-й воевода лѣв. руки становился меньше 1-го правой, но не дѣлался тѣмъ самымъ меньше первыхъ передового и сторожевого. Указъ Іоанна IV заключался воспрещеніемъ М. рядовыхъ княжатъ и дѣтей боярскихъ съ ихъ воеводами и предоставленіемъ гос-рю "прибирать" воеводъ, "разсуждая ихъ отечество, и кто того дородился, и кто можетъ ратной обычай содержать", т.-е., помимо мѣстнич. старш-ва, въ равной мѣрѣ считаться при приборѣ воеводъ съ ихъ иск-вомъ. Особенно гибельнымъ для воен. дѣла было М. при "сходѣ" войскъ; возникало оно обык-но вдали отъ гос-ря, единственно могущаго разрѣщить его, и въ такія минуты, когда дѣло не терпѣло отлагат-ва. Въ своей борьбѣ съ М. при "сходахъ" моск. прав-ство прибѣгало къ объявленію этихъ службъ безмѣстными. Особенно развитіе М. на сходахъ получило въ XVII в. Конкретн. проявленіемъ М. являлось неповиновеніе, отказъ выполнить приказаніе нач-ва, а право возбудить споръ при невмѣстностй службы влекло за собою промедленіе въ дѣят-сти воеводъ, что, конечно, вредно отзывалось на ходѣ воен. дѣйствій. Необходимость тщат. "прибора" воеводъ при назначеніи ихъ на службу отягощало воен. дѣло канцелярщиной; между тѣмъ, безъ этой тщательности могли произойти на службѣ безпорядки изъ-за М-ва. М. сильно стѣсняло личность, не давая ей возм-сти проявиться, выдвигая породу въ ущербъ дарованіямъ, и вело къ тому, что во главѣ войскъ обычно становились люди высокіе по "отечеству", но часто совершенно неспособные. Въ 1682 г. М. уничтожено (см. Комиссіи воинскія). (П. О. Бобровскій, М. и преступленія противъ родовой чести въ русскомъ войскѣ до Петра I, Спб., 1888).